Внимание вопрос: если все страсти подчинены разуму, и личность занимается научной деятельностью и исскуством, не стаёт ли такая личность слишком одухотворённой и асексуальной, с выражением святости на лице. Стоит ли полностью подчинять страсти разуму? И если нет то как найти балланс и стоит ли его вообще искать? Или же подчинив все страсти разуму появляется что то другое вместо сэксуальной энергии какая то духовная любовь?Или вот ещё:Древнегреческий философ и учёный-энциклопедист Аристотель, например, полагал, что целью всех человеческих поступков является счастье (eudaimonia), которое состоит в осуществлении сущности человека. Для человека, сущность которого — душа, счастье состоит в мышлении и познании. Духовная работа, таким образом, имеет преимущество над физической. Научная деятельность и занятия искусством — это так называемые дианоэтические добродетели, которые достигаются через подчинение страстей разуму[1].
а стоит ли ставить предел своим желаниям? Если человек хочет победить олимпиаду, или скажем получить нобелевскую премию, разве это плохо?Вот эта фраза если закрыть глаза на слово христианство и вместо потусторонней жизни поставить - духовное развитие, тоже меня озадачивает. Действительно, углубляясь в духовное развитие, забывается а что есть земаная жизнь, и сколько этого земного, этой первой чакры, красного, звериного, должно быть в человеке?Согласно Шопенгауэру, жизнь — это ад, в котором глупец гонится за наслаждениями и приходит к разочарованию, а мудрец, наоборот, старается избегать бед через самоограничение — мудро живущий человек осознаёт неизбежность бедствий, а потому обуздывает свои страсти и ставит предел своим желаниям.
Ницше описывал христианство как нигилистическую религию, поскольку она удаляет смысл из земной жизни, концентрируясь взамен на предполагаемой потусторонней жизни.
Сообщение отредактировал Viktorija: 28.12.2011 - 21:59